Бенедикт XVI

Через четыре дня после смерти Павла VI архиепископ Мюнхен-Фрайзингский, кардинал Йозеф Ратцингер (будущий Папа Бенедикт XVI) совершил в кафедральном соборе баварской столицы мессу о Папе. Он произнес проповедь, опубликованную в свое время в одном из номеров бюллетеня архиепархии. По случаю 50-летней годовщины избрания Папы Павла VI газета L’Osservatore Romano опубликовала полный текст этой проповеди


На протяжении пятнадцати лет в евхаристической молитве во время святой мессы мы произносили слова: «Служим в единстве со слугой Твоим, Папой нашим Павлом». С 7 августа эта фраза остается пустой. У единства Церкви в этот час нет имени; имя Павла VI сейчас пребывает в памяти тех, кто предварил нас в знамении веры и покоется в мире.


Папа Павел был призван в дом Отца в навечерие праздника Преображения Господня, вскоре после того, как он принял участие в мессе и принял таинства. «Хорошо нам быть здесь», – сказал Петр Иисусу на горе Преображения. Он хотел остаться. То, в чем тогда ему было отказано, было дано Павлу VI в этот праздник Преображения 1978 года: он больше не должен сходить в повседневность истории. Он смог остаться там, где Господь навеки восседает за трапезой с Моисеем, Илией и многими, приходящими с востока и с запада, с севера и с юга. Его земной путь завершился.

В Восточной Церкви, которую так любил Павел VI, праздник Преображения занимает особенно важное место. Он не считается одним из событий в ряду многих, догмой среди догм, но синтезом всего: в нем соединились крест и воскресение, настоящее и будущее творения. Праздник Преображения является гарантией того, что Господь не оставляет Свое творение, что Он не сбрасывает с Себя тело, как одежду и не покидает историю, как если бы это была театральная роль. В тени креста мы знаем, что именно так творение идет к преображению.

То, что мы обозначаем как преображение, на греческом языке Нового Завета называется метаморфозой («трансформацией»), и это выявляет важный факт: преображение – не что-то очень далекое, что может случиться в перспективе. В преображенном Христе больше всего проявляется то, что есть вера: преображение, которое происходит в человеке на протяжении всей его жизни.
С биологической точки зрения, жизнь – это метаморфоза, постоянная трансформация, которая завершается смертью. С этой точки зрения жизнь означает смерть, означает метаморфозу в направлении смерти. Рассказ о преображении Господа добавляет к этому нечто новое: умереть – значит возродиться.


Вера – это метаморфоза, в которой человек зреет в своем решении и становится зрелым, чтобы быть решительным. Поэтому евангелист Иоанн называет крест прославлением, соединяя вместе преображение и крест: метаморфозы жизни достигают своей цели в нашем последнем освобождении от самих себя. Преображение, обещанное верой как метаморфоза человека – это прежде всего путь очищения, путь страдания. Павел VI все больше принимал свое папское служение как метаморфозу веры в страдании.

Последними словами воскресшего Господа к Петру, после того, как Он поставил его пастырем Своего стада, были: «когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь». Это был намек на крест, ожидавший Петра в конце его пути. В общем смысле это был намек на природу этого служения. Павел VI все больше давал вести себя туда, куда он сам, по-человечески, не хотел идти. Понтификат все больше означал для него быть препоясанным другим и быть пригвожденным ко кресту.

Мы знаем, что перед своим 65-летием, а также перед 80-летием, он испытывал сильное искушение отойти от дел. И можно себе представить, насколько должна быть тяжела мысль не иметь больше возможности принадлежать самому себе. Не иметь больше ни минуты личного времени. Быть скованным до последнего своим телом, которое не справляется с задачей которая требует, день за днем, полного и живого использования всех человеческих сил. «Ибо никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли – для Господа живем; умираем ли – для Господа умираем».


Эти слова из сегодняшнего чтения буквально обозначили его жизнь. Он придал новое значение власти как служению, неся ее как страдание. Он не испытывал никакого удовольствия от власти, от положения, от удавшейся карьеры; и именно поэтому, его власть, принятая как должность, обязательная к исполнению – «поведет тебя, куда не хочешь» – стала великой и заслуживающей доверия. Павел VI исполнял свое служение ради веры. Из этого рождались и его твердость, и готовность к компромиссу. За оба эти качества ему пришлось выслушивать критику, и некоторые комментарии, сделанные уже после его смерти, демонстрируют дурной вкус.

Но Папа, не подвергающийся критике, не справится со своей задачей по отношению к своему времени. Павел VI противостоял власти СМИ и общественного мнения, двум диктаторским силам современности. Он смог сделать это потому, что его критерием были не успех и одобрение, а совесть, которая соизмеряется истиной, верой. Именно поэтому во многих случаях он искал компромисса: вера оставляет многое открытым, предлагает широкий спектр решений, предписывает в качестве критерия любовь, которая ощущается как долг по отношению ко всему и, следовательно, внушает большое уважение. Поэтому он сумел быть несгибаемым и решительным, когда на карту ставилась основополагающая традиция Церкви. Эта твердость в нем проистекала не из бесчувственности тех, чей путь диктуется наслаждением властью и презрением к людям, но глубиной веры, сделавшей его способным терпеливо относиться к противостояниям.


Павел VI, в сущности, был Папой духовным, человеком веры. Не без оснований одна из газет назвала его дипломатом, бросившим дипломатию. Во время своей карьеры в римской курии он виртуозно овладел инструментами дипломатии. Но они все более отходили на второй план в процессе метаморфозы веры, которой он подвергся. В душе он все больше видел свой путь просто в призыве веры, в молитве, во встрече с Иисусом Христом. Тем самым он все больше становился человеком глубокой, чистой и зрелой доброты. Кто встречался с ним в последние годы, мог напрчмую ощутить необыкновенную метаморфозу веры, ее преображающую силу. Можно было видеть, как человек, бывший по своей природе интеллектуалом, вручал себя день за днем Христу, как давал Ему изменять, преобразовывать, очищать себя, и как это делало его все более свободным, глубоким, добрым, проницательным и простым.

Вера есть смерть, но она является также метаморфозой, через которую мы входим в подлинную жизнь, к преображению. В Папе Павле можно было видеть все это. Вера дала ему мужество. Вера дала ему доброту. И в нем было также ясно, что убежденная вера не замыкает, а открывает. В итоге наша память хранит образ человека, простирающего руки. Он был первым Папой, побывавшим на всех континентах, закрепляя таким образом путь Духа, начатый в Иерусалиме – центре встречи и разделения трех великих монотеистических религий; затем визит в Организацию Объединенных Наций, поездка в Женеву; встреча с крупнейшей немонотеистической религиозно культурой человечества, Индия, и паломничество к страдающим народам Латинской Америки, Африки, Азии. Вера простирает руки. Ее символ не кулак, но раскрытая ладонь.


В послании св. Игнатия Антиохийского к римлянам есть удивительная фраза: «Прекрасно угаснуть для мира в Господе и возродиться в Нем». Епископ-мученик написал ее во время поездки с востока к земле, где заходит солнце, на запад. Там в закате мученичества, он надеялся обрести восход вечности. Путь Павла VI становился, год за годом, все более осознанным путешествием переживаемого свидетельства, путешествием в закат смерти, которая призвала его к себе в день Преображения Господня. Вверим его душу с упованием в руки вечного милосердия Бога, дабы Он стал для него зарей вечной жизни. Пусть его пример станет призывом и принесет плод в нашей душе. И помолимся, дабы Господь опять послал нам Папу, который вновь исполнит изначальный наказ Господа Петру: «Утверди братьев твоих».